Кошмар самоорганизующейся «утопии» компании Valve

Онг Кар Джин
27 октября 2018 г 

Добро пожаловать во Флатландию.

Представьте себе компанию, в которой все равны и менеджеров не существует. Место, где сотрудники сидят, где хотят, сами выбирают, над чем работать и сколько платить друг другу. Затем, они раз в год ходят в отпуск все вместе.

Вы только что представили компанию Valve.

— BBC, Valve: как отсутствие начальства расширило возможности производителя игр 

В романе Эдвина Э. Эбботта «Флатландия», который вышел в свет в 1884 году, описан двумерный мир, населенный квадратами, кругами и прочими геометрическими фигурами. Но не смотря на всю свою плоскость, общество Флатландии глубоко иерархично (чем больше количество сторон, тем выше статус) и сопротивляется инакомыслию (враждебно относится к идее более высоких измерений). И действительно, рассказчик, Квадрат, заключен в тюрьму за проповедование существования трехмерного пространства.

По иронии судьбы, сюжет романа «Флатландия» предсказал уродливую реальность, которая скрывается за одним из самых почитаемых рабочих мест в мире технологий.

Valve, пожалуй, самая мощная игровая компания в мире: в 2016 году на ее платформу Steam приходилось 38% всех выпущенных игр, и эксперты считают, что она может достичь до 80% всей цифровой дистрибуции игр для ПК. В ее портфеле не только классика, как Half Life и Team Fortress 2, но и невероятно популярные Counter Strike и Dota 2. Valve также совместно разработала передовую гарнитуру для виртуальной реальности, HTC Vive.

Будь то прошлое, настоящее или будущее игровой индустрии, Valve всегда на первом плане.

Однако в течение многих лет внутренние дела компании были в основном покрыты тайной. Получить работу в Valve было мечтой любого геймера, но любые подробности сводились к интернет-слухам – ничего конкретнее городских легенд. Valve сохраняет свою секретность и остается закрытой частной компанией и по сей день.

Перевод: Справочник нового сотрудника Valve. Приключение для смельчаков, которые знают, что делать, когда никто не говорит им, что делать. Первое издание. 2012

И затем в 2012 в сеть попал Справочник сотрудника Valve. На четвертой странице написано: «Добро пожаловать во Флатландию».

Справочник осуждает традиционную иерархию и то, как она «уничтожает 99 процентов» ценности, которую приносят инновационные люди. Вместо этого Valve позиционирует себя как абсолютно плоская структура, в которой «никто никому не подчиняется».

В этом справочнике полно красивых иллюстраций и шуток «для своих», он представляет собой веселое и дружественное руководство по «самому восхитительному профессиональному опыту в вашей жизни». Valve позиционирует себя, в прямом и переносном смысле, как свободную среду, где у столов есть колеса, так что вы можете работать с кем угодно в любом месте, где 100% времени отводится для самостоятельных проектов, где «нет секретных заговорщиков, принимающих решения», потому что «независимо от проекта, вы уже приглашены».

Это очень соблазнительное переосмысление рабочего окружения, которым так восхищается мир технологий. Бывший Министр финансов Греции, Янис Варуфакис, даже провел политико-экономический анализ системы управления Valve, назвав ее «единственной системой альтернативного спонтанного порядка» — как антитезис автократической структуре корпоративной иерархии.

Каким бы не оказалось будущее Valve, одно мы знаем точно — и, так уж получается, что это также и причина того, почему я лично так рад быть частью Valve: существующая система корпоративного управления — это вздор. Капиталистические корпорации на пути к вымиранию. Из-за их чрезвычайно расточительной в отношении человеческого капитала иерархии, токсичной финансовой структуры, взаимозависимости от стремительно теряющих демократическую легитимность политических факторов рано или поздно возникнет форма посткапиталистической децентрализованной корпорации. Устранение торговых и маржинальных издержек, возможность для производителей мгновенно получить прямой доступ к миллиардам клиентов, успехи открытых сообществ и подходов, все эти захватывающие события неизбежно превратят сегодняшних автократических, похожих на советские, гигантов, в курьезные пережитки прошлого, которыми студенты факультетов политической экономии и бизнес-исследований будут восхищаться, как школьники восхищаются скелетами динозавров в Музее естественной истории. Я верю, что компания Valve станет, если не центральной главой, по крайней мере, важной сноской в этом историческом повороте.

Подобно советским экспериментам, которые должны были создать истинный рай на земле, реальность Valve далека от ее утопических устремлений.

В июле этого года Рич Гелдрейх (Rich Geldreich), бывший сотрудник Valve, описал маркетинговую тактику, к которой прибегают «самоорганизующиеся» компании:

 Ричард Гелдрейх ‏ @richgel999

Все серьезные самоорганизующиеся фирмы должны позволять «утечку» официального неофициального Пособия компании. Оно должно быть отлично составленным и интересным. Гуру маркетинга режиссируют эти спектакли, чтобы привлечь новичков в воронку найма. Инсайдеры смеются над этими вещами.

 Ричард Гелдрейх @richgel999

Другим типом временного стратегического найма является найм известного автора, разработчика или специалиста (например, экономиста). И пускай они радостно напишут о своем удивительном опыте работы в компании. Затем по-тихому распрощайтесь с ними.

Рич Гелдрейх написал длинную серию твитов о скрытых опасностях «безструктурного» рабочего окружения. И он не один — в 2013 другой бывший сотрудник Valve Джери Эллсворт (Jeri Ellsworth) назвала компанию «псевдо-плоской структурой» со «скрытым слоем могущественного менеджмента».

«Это было очень похоже на старшую школу. Есть популярные дети, у которых есть власть в компании, есть нарушители покоя, а все остальные где-то посередине между ними».

Быстрый просмотр первой же страницы обзоров Valve на Glassdoor подтверждает это мнение:

 Перевод:   
Токсичная компания 
- не рекомендую - негативный прогноз - не одобряю CEO
Стаж работы в Valve больше года.

 За 
 - высокая зарплата 
 - свобода, хотя и непродолжительная 

 Против 
 - крайне токсичное рабочее окружение, нагруженное политикой 
 - случайные увольнения 
 - случайные отмены проектов 
 - только СЕО увольняет людей 

Перевод:
Место травли 
 - не рекомендую - нейтральный прогноз  

Перевод: 
Токсичные команды, травмированные сотрудники, непрозрачная управленческая иерархия 
- не рекомендую - нейтральный прогноз - не одобряю CEO
Стаж работы в штате корпорации Valve больше пяти лет. 

Перевод: 
Сотрудники считаются расходным материалом 
Стаж работы в штате корпорации Valve больше трех лет.

Собрав информацию из различных аккаунтов, можно начать набрасывать реальную картину жизни в Valve:

Вы приходите в Valve с обещаниями прекрасных льгот, максимальной креативной свободы, талантливых сотрудников и возможности действительно сосредоточиться на своей работе. Вам сказали, что у всех столов есть колеса, но вы не ожидали, что они будут заблокированы. Не обращайте внимания.

Единственное, что вас беспокоит, это то, насколько тревожными выглядят люди. Разговоры у кулера с водой тихие, люди разговаривают шепотом, будто что-то замышляют. Ваши коллеги сбиваются в тесные закрытые группы.

Вы видите, как разработчик пишет код и, боже мой, какой сложный код! Вы невзначай задаете ему вопрос об этом, но он агрессивно меняет тему и требует, чтобы вы никогда больше об этом с ним не заговаривали. «Ты новичок, ты еще поймешь. Тебе нужно иметь страховку».

И вы понимаете, что он пишет такой запутанный код, который понимает только он. Ведь так его нельзя уволить, и никто другой не сможет в этот код вмешаться. Позже вы узнаете, что он даже нарочно вносит в код баги и держит программу «в заложниках».

Через какое-то время вы узнаете, что хотя все должны быть равны, некоторые более равны, чем другие. Их называют «бароны». Часто это люди, которые уже давно работают в компании, зависают с корпоративщиками и вместе ходят выпить после работы. У них есть «последователи», которые держатся поближе, чтобы выжить.

Оказывается, структура компании «плоская» потому, что вся ее иерархия находится под поверхностью. Чтобы выжить, вам нужно принимать чью-то сторону, иначе есть риск, что вас победит конкурирующая команда разработчиков. Вы учитесь защищать свой код, никогда не раскрывать сотрудникам личную информацию, которая может сделать вас уязвимым, никогда не просить о помощи кроме совсем безвыходных случаев и искать покровительства могущественного барона.

Вы думали, что получили работу по заслугам. К своему разочарованию вы обнаруживаете, что когда сотрудники проводят 100% собеседований и когда вся структура вознаграждения ориентирована на бонусы, сотрудники склонны отдавать предпочтение тем, кто не представляет угрозы для их статуса звездного исполнителя. В конце концов, во Флатландии все являются конкурентами друг другу.

Раз уж зашла речь о бонусах, вы научитесь придерживать ключевые фичи своего продукта, рассчитывая релиз так, чтобы он попадал на сезон бонусов. Вы же не хотите, чтобы о вас забыли. Ах да, еще одно. Хотите оторваться на корпоративной вечеринке, чтобы подружиться с коллегами?

 Ричард Гелдрейх ‏ @richgel999

Корпоративные вечеринки в самоорганизующихся компаниях могут быть жутко странными. Представьте, как Сталин проводит праздник в честь рабочих в Гулаге. Вот и здесь так же весело. Подлинные отношения редки в местах, где слишком много массового травматизма.

Все всегда работают. Клац-клац-клац. У вас дома маленький ребенок, поэтому вы пытаетесь поддерживать здоровый баланс. Большая ошибка. В конце года ваш персонаж убит. Финиш. Вы уволены. Ваша мечта превратилась в кошмар.

Но это не имеет большого значения для Valve.

Компания знает, что делает, и она настолько знаменита, что сотни новых рекрутов выстраиваются в очереди, чтобы занять ваше место. Конец.

Valve должна была стать смелым новым экспериментом в сфере структурирования компаний. О ней говорили, как о логичном следующем шаге на пути эволюции стартапов, взаимодействия и открытых рабочих пространств.

Почему же все пошло настолько неправильно?

Один ответ частично приводит Варуфакис в своей оценке Valve:

Есть один из важных аспектов Valve, на котором я не останавливался: связь между горизонтальной управленческой структурой и ее «вертикальной» структурой владения. Valve — это компания в частном владении нескольких человек. В этом смысле, это некая просветленная олигархия — олигархия в том смысле, что есть лишь несколько владельцев, а просветленная в том смысле, что владельцы не пользуются своими правами, чтобы указывать что кому делать.

Но что, если эта «просветленность» лишь одна большая ложь?

В 1970 году американская феминистка и политолог Джо Фриман (Jo Freeman) написала оригинальную статью “Тирания бесструктурности”. Она заметила, что женское освободительное движение, борясь с властными структурами, которые сдерживают женщин, превратилось в якобы движение без лидерства. Но чтобы достичь чего-то важного, неизбежно должны были сформироваться какие-то группы, приносящие с собой правила, иерархию, свои ценности. Просто из-за «бесструктурности» они стали скрытыми:

Это означает, что стремление к бесструктурности столь же полезно и столь же обманчиво, как и стремление к «объективным» новостям, общественным наукам «без ценностей» или «свободной» экономики. Группа «laissez faire» [с фр. — «позвольте-делать», или принцип невмешательства] столь же нереалистична, как и общество «laissez faire». Идея становится дымовой завесой для сильных или удачливых, которые устанавливают бесспорную гегемонию над другими. Такую гегемонию так легко установить именно из-за того, что идея «бесструктурности» предотвращает формирование исключительно формальных структур и никак не влияет на структуры неформальные. Аналогично, философия «laissez faire» не помешала экономически сильным мира сего установить контроль над заработной платой, ценами и распределением товаров. Она лишь помешала правительству сделать это. Такое отсутствие структуры становится способом замаскировать силу, и среди движения женщин за него больше всего ратуют те, кто наделен самой большой силой (независимо от того, осознают ли они у себя эту силу). До тех пор, пока структура группы остается неформальной, правила принятия решений известны всего нескольким людям, а осознание власти ограничено лишь теми, кто знает правила. Те, кто не знают правил и не выбраны для инициации, должны пребывать в замешательстве или страдать от параноидальных заблуждений о том, что происходит что-то, о чем они не совсем в курсе.

Феминистское активистское движение 1960-х годов решило целенаправленно отвергать навязанные структуры, потому что оно рассматривало их как часть инструментария, который патриархальное и женоненавистническое общество использовало для угнетения женщин. Считалось, что, отказавшись от самой структуры, движение сможет избежать иерархий и, что более важно, насилия (психологического, физического, социального), насаждаемого такой системой.

Можно провести неожиданные параллели между выполненным Фриманом анализом феминистского движения 60-х годов и рабочими условиями в Valve. Интересно, что злословие и централизация власти внутри организации также схожи с враждой, которая произошла в аналогичном «плоском, равноправном» движении Occupy Wall Street («Оккупируй Уолл-стрит»).

Это движение прославилось тем, что протестовало против вопиющих злоупотреблений со стороны элиты Уолл-стрит. Оно заняло парк Зукотти в Нью-Йорке, получив самых разных сторонников: от анархической анонимной хакерской группы до ученых с левыми взглядами и простых американцев, пострадавших в результате финансового кризиса 2008 года. Еще на раннем этапе у движения были проблемы с его подходом «мы все лидеры» и принятием решений на основе консенсуса: протестующие однажды провели более часа, обсуждая, как купить кофе. Оно было отравлено бесконечными совещаниями по самым тривиальным поводам.

К 2014 году движение распалось на конкурирующие фракции, борющиеся за контроль. В какой-то момент одна фракция взломала доступ к учетной записи Occupy в Twitter и заявила:

Occupy Wall Street‏ @OccupyWallSt

Если вы введете в Google «кто основал Occupy», вы получите неправильный ответ @JustinWedes. Нажмите «сообщить об ошибке» и введите «Micah White» http://occupywallst.org/about/ 

Occupy Wall Street‏ @OccupyWallSt

И еще я хочу сказать, что Дэвид Гребер (David Graeber) — бестолочь. Он присвоил себе все результаты. Его вклад? Саботаж.

Идеализм превратился в мелочные споры о том, кто был «истинным основателем» движения.

Бесструктурность может усугубить информационную асимметрию в организации, облегчить формирование «группировок» и создать токсичную среду.

Это не означает, что все «плоские» организации плохи. Многие стартапы добились чрезвычайного успеха благодаря гибкой структуре и являются дружелюбными, эффективными и ориентированными на рост компаниями. Многие ветераны Valve с теплом вспоминают ранний период, когда и Valve была таким местом.

Сложность заключается в масштабировании. По мере роста общества или компании, формальные структуры нужны для разъяснения ролей и критериев эффективности работы в условиях ограниченных предполагаемых знаний и доступа к людям. Альтернативой является хаос или постепенное формирование элиты, осуществляющей контроль путем социального давления. Вместо того, чтобы магическим образом решить проблемы рабочего окружения, «плоские» организации и открытые офисы могут эти проблемы усугубить.

В июле 2018 года ученые из Гарварда, Итан Бернштейн (Ethan Bernstein) и Стивен Турбан (Stephen Turban) изучили то, как две компании из списка Fortune 500 перешли на формат открытых офисов. Результаты были ужасающими — время встреч лицом к лицу сократилось на 70 % среди всех сотрудников, эффективность работы снизилась, сотрудникам было сложнее сосредоточиться и в целом они были менее удовлетворены своей работой.

Тем не менее, многие компании с головой бросаются в мир «плоской» организации и экспериментируют с открытыми офисами, не задумываясь над тем, какое влияние это может оказать на здоровье, производительность и социальную сплоченность сотрудников.

Конечно, эту безумную спешку можно понять. Мы живем в культурный момент глубокого недоверия к власти, когда старые жесткие структуры подвели нас: свободные рынки и марш индустриализации должны были принести процветание массам, однако неравенство по всему миру только возросло. Арабская весна должна была проложить путь к более демократичному Ближнему Востоку, но годы идут, а война в Сирии все еще бушует. Киотский протокол обещал возместить ущерб окружающей среде, однако изменение климата уносит с каждым годом все больше жизней. Мы обвиняем не конкретную систему, но все системы как таковые — мы отвергаем саму идею управленческой структуры.

Поэтому есть еще больше причин помнить, что бесструктурность не означает отсутствие правил. «Плоскость» не обязательно ведет за собой всеобщее равноправие. 

But it’s all the more reason to remember that structurelessness does not denote the absence of rules. Flatness does not inherently bring equality. Отказ от иерархии — это средство для построения лучших рабочих отношений, а не самоцель.

Более 200 лет назад во время Французской революции требование более свободного и справедливого общества переросло в полномасштабное восстание. Французский революционер Максимилиан де Робеспьер, опьяненный пылом свержения монархии, закричал: «Король должен умереть, чтобы страна могла жить».

Из-за бесконечных экономических, социальных и организационных проблем идеализм быстро уступил место правлению террора, когда правит толпа. В 1794 году, всего через два года после своего призыва к свержению монархии, Робеспьер сам был казнен на гильотине. И всего 10 лет спустя Наполеон Бонапарт был коронован императором Франции.

В желании свергнуть королей на рабочих местах нужно быть осторожными, чтобы не поставить на их место новых императоров.

Оригинал: https://medium.com/dunia-media/the-nightmare-of-valves-self-organizing-utopia-6d32d329ecdb