Александр Орлов, управляющий партнер Школы менеджеров Стратоплан
Саббатикал — это оплачиваемый или частично оплачиваемый длительный отпуск продолжительностью от трёх месяцев до года (и более) с гарантированным сохранением места за сотрудником. С английского sabbatical буквально переводится как «перестать что-либо делать».
С этих слов год назад я начал прощаться с аудиторией Стратоплана, чтобы уйти в свой саббатикал. Почему так произошло, что такое профессиональное выгорание, и как за год с ним побороться – про это мы и поговорим. Как обычно, для хорошей темы одной статьи мало. Будет минимум три.
Все началось три года назад. Я как раз заканчивал просматривать четвертую сотню анкет от наших студентов. Это была довольно странная затея – заявить, что мы строим образовательную программу под каждого слушателя. А поэтому, уважаемый студент, пройдите-ка вот эти два теста и напишите нам эссе о своей жизни и целях. Хорошо, что тест на проф.ориентацию состоял из 590 вопросов – это помогло сдержать первый натиск желающих рассказать о себе студентов. Однако, анкеты продолжали сыпаться на мою голову, как апрельский питерский снег. Весна никак не хотела приходить.
К четвертой сотне анкет стало понятно, что ситуация печальна. 60% наших студентов оказывались в нересурсном состоянии. Тот самый тест из 590 вопросов, который для нормальных людей показывал примерно такую картину:
Рисунок 1. Тест на проф.ориентацию здорового человека
для бОльшей части студентов выдавал примерно такую картину:
Рисунок 2. Тест курильщика менеджера
Тест был старый, проверенный еще в советские времена (оттуда нам достались названия категорий, которые требовали расшифровки), но результаты были однозначны. На вопрос: «Чем бы ты хотел заниматься?», организм людей сообщал: «Ничем… Можно я немного попрограммирую и наконец сдохну?!»
Я уверен, что люди это состояние чувствовали очень хорошо. Мне кажется, цепочка рассуждений была примерно такой: «Что-то все задолбало… Почему?… О! Я давно не учился, только работаю и работаю. Пойду-ка я учиться… Вот, к ребятам из Стратоплана, они, вроде, делу учат.»
Вопрос был не в обучении. Обучение – это все-таки не процесс, а средство достижения каких-то целей. А если цели в тумане, если сам не понимаешь, чего хочешь, то обучение может добить уставшего ослика.
Надо было что-то делать. Первое, что мы сделали – предложили студентам с подпорченным тестом пойти в отпуск. Серьезно, так и говорили: не дадим мы вам сейчас доступ к курсам. Не в коня будет корм. Идите, пожалуйста, в отпуск. Вернетесь, пройдете тест еще раз, и будем дальше решать. Это многим помогало.
Второе, что помогло – управленческие инструменты: Матрица «Интерес-Компетентность» и «5 вопросов для прояснения личных целей». Мы их разжевывали в годовой программе, с шутками, прибаутками и домашними заданиями.
Постепенно дело пошло на лад. Люди включились, кто-то сменил работу, кто-то нашел себя в другом качестве. Кто-то бросил учебу – но большинство активно смотрели наши курсы, пытались внедрить правильные практики у себя, набивали шишки – в общем, шел процесс взросления менеджеров. И тут нехорошо стало мне…
В какой-то момент я поймал себя на мысли, что перестал получать удовольствие от того, чем занимаюсь. Особенно странно это было, когда я читал семинары по мотивации сотрудников, ощущая внутри себя, что занимаюсь не тем, чем нужно…
Как так произошло? Ведь только вчера мы в припадке энтузиазма запускали курсы и конференции на сотни и тысячи человек… Где сработал тот выключатель, который отключил внутреннее снабжение? Или просто наступил кризис среднего возраста? А чего ж он, гад, раньше не наступал?
Симптомы, однако, были налицо. Вместо того, чтобы заниматься работой, писать статьи, видео, изучать новые концепты менеджмента, мне было гораздо интереснее поехать на футбольный турнир со средним ребенком. Поболеть, попереживать, вечером обсудить с тренером успехи ребят – это казалось более настоящим, чем по сотому разу рассказывать про конструктивную конфронтацию и матрицы два на два.
При этом я честно старался выкладываться и на работе: поддерживать энтузиазм в команде личным примером, по вечерам и ночам проводить вебинары, писать статьи и анонсы. Но себя не обманешь – работать не хотелось.
В конце концов, пришла неделя, когда мой бизнес-партнер Слава Панкратов впахивал, как мог, а я каждый день больше занимался семьей, чем работой. Коллега не выдержал и набрал меня:
— Сань, я чего-то на этой неделе замахался…
Мне стало очень неловко. И он, и я понимали, что я-то совсем не замахался. Я попытался исправить ситуацию:
— Слав, давай-ка ты иди в отпуск. А пока тебя не будет, я тут посовершаю трудовые подвиги.
— Сань, у меня встречное предложение. Иди в отпуск на год. Очевидно, то, что ты сейчас делаешь, не приносит тебе удовольствия. В таком состоянии от этого никому не лучше.
После небольшой паузы на подумать, мы обговорили условия, и я ушел в саббатикал. Искать себя, думать что делать дальше и возвращаться с новыми силами.
Первое время я не делал ничего. Мы уехали с семьей на юг, я читал Нассима Талеба и другие умные книжки, пил красное вино, купался и не читал почту и скайп от слова совсем. Осенью мы слетали всей семьей в Лондон (там отлично!), сходили на матч Арсенал – Тоттенхэм и стадион Уэмбли, покатались на великах в парках. В ноябре удалось выбраться со старшими детьми на запуск космического корабля на Байконур.
Мое предположение было такое, что если ничего не делать, то мозг придет в нормальное состояние. А если ты еще будешь везде ездить и все смотреть (расширять контекст, так сказать), то рано или поздно придет понимание, в какую сторону двигаться дальше.
Однако, за первые восемь месяцев это понимание в голову не пришло.
Весь 2021 год мы уже работали как компания, юридически расположенная в Евросоюзе, и планомерно переносили в эту юрисдикцию основные бизнес-процессы, включая прием платежей, основные расходы и уплату налогов.
Справившись с первым шоком и стабилизировав работу команды, 01.03.2022 мы заявили, что останавливаем коммерческие проекты и ближайший месяц перебрасываем все силы на проведение поддерживающих психологических семинаров для всех, кому нужна поддержка в это непростое время.
Понимая, что наш статус EU-компании и принятое решение остановить все коммерческие активности дают нам немного времени (наши налоги уже не работают против людей), следующие 10 дней мы уделили организации и запуску открытого бесплатного проекта поддержки для всех наших клиентов и подписчиков.
За это время стало окончательно понятно, что мы больше не можем поддерживать своими налогами путь, который выбрала РФ, поэтому мы прекращаем экономическую деятельность в России — наша компания не принимает платежи и не платит налоги на территории РФ.
Текущие, запущенные проекты мы доводим до конца, так как всегда выполняем все взятые на себя обязательства, как и все предыдущие 12 лет нашей бизнес-практики.
Мы — бизнес-школа, учебное заведение. В мировой истории было достаточно позорных моментов, когда образование было недоступно людям с определенным цветом кожи, определенной национальностью или в силу других дискриминационных признаков.
Мы не поддерживаем дискриминацию в любом ее проявлении, в том числе по цвету паспорта людей, которые к нам приходят.
Мы будем работать с теми студентами, кто готов при поступлении подтвердить свою позицию относительно дискриминации и согласиться с нашими правилами работы.
Мы всегда работали на русском языке, с момента основания Школы. Русский — 8-й язык по количеству носителей в мире и это язык, на котором мы думаем и работаем. Наша задача — оставаться лучшей школой для тимлидов и менеджеров, и мы можем это сделать, работая на русском.
С пониманием ко всем, кто придерживается другой точки зрения, мы оставляем за собой выбор принимать обоснованные и последовательные решения в интересах наших клиентов во всех уголках мира.
